Ни лавров нет, ни вишен...

Не минор, нет. Просто отсутствие событий.

Расчистил новые поступления, отправив зажившиеся материалы по рубрикам. Обещанного "Восстания масс" ждите, будет не полный текст, а мой реферат, сделанный в год опубликования в "Вопросах философии", а именно в 1989-м. Сейчас понятно, что что-то нужно добавить в этот реферат, а что-то снять.

Про Блейровы евро-реформы текст пока не нашел.

Закончил читать свой 24-часовой микро-курс, которым донимал в течение трех последних лет подряд выпускников магистратуры экономического факультета МГУ. В субботу приму экзамен – и давай, пока...

Сдается мне, что этот жанр себя исчерпал. На будущий год в этом формате лекций читать не буду, а в каком буду и буду ли вообще что-то читать, пока не знаю. Может, надо его малость усложнить и со школьниками поработать, а может, наоборот, упростить и прокатать по клубам и домам культуры, не знаю.

Точно знаю, что весь ближайший месяц буду читанное записывать – переносить из хэндаутов в линейный однопроходный текст без картинок и стишков. На выходе нечто под условным названием "12 лекций по теории и истории экономической политики".

"Козел на саксе" – поколение не мое, но человек совершенно наш. Описание жизни московского двора – самое адекватное, которое видел. Оказывается, я все это застал, даже тот же песенный набор с точностью до долей тех или иных разновидностей в общей массе петого. А так – от типов до игр, от зимы до лета, от школы до шпаны – точно, ярко, выразительно, ну и ностальгично, конечно (для меня, для моего сына это – репортаж с растаявшего айсберга).

В "Экономике" вышел Мизес, Human Action, готовое издание еще не видел, хотя знаю, кто переводил, и знаю, что это – не Львин.

Этот же сподвижник (Андрей Куряев, после "р" идет буква "я", чтобы не путали) перевел мизесовскую "Теорию и историю" и хайекианца Кирцнера (Kirtzner) "Конкуренция и предпринимательство". Оба изданы ЮНИТИ, М., 1999, "Теория и история" под заголовком "Теория социальной и экономической эволюции".

Переводы последних двух книг не видел, но рискну призвать: Спрашивайте в магазинах города!

Из справочного: Совет народных комиссаров – Совет министров – Кабинет министров. 1923-1991. Издательство объединения "Мосгорархив", М.,1999.

Выбор может показаться странным, поэтому – обоснования.

В поисках соломинок необходимо проявлять фантазию. Самые, на первый взгляд, далекие от "насущных" проблем изобретения и идеи могут пойти в дело. Что пригодится в качестве полезного инструмента, неизвестно. Нужно облазить весь гигантский склад мировой культуры, а прежде всего – ту его часть, где хранится наше наследие. Времени, конечно, мало, но оно есть. Кроме того, если и произойдет в России очередное цивилизационное обрушение, так ведь следующие опять с того же места начнут.

Сегодня начинаю выставлять очередную книгу, напрямую связанную с религией. Меньше всего хотел бы, чтобы эта публикация (да и предыдущая, посвященная исламской культуре) была воспринята как реклама некоего религиозного течения. Вера есть частное дело каждого, вот, пожалуй и все, что я понимаю в религиозных вопросах. Главное тут, как мне кажется, это обойтись без рук и удержаться от упования на милицию как на решающую силу при выяснении вопросов веры.

Книга информативна и будит мысль. Автор не вне материала, а занимает позицию.  В этом ее жанровое и стилистическое отличие от брошюры Бартольда, человека, безусловно любящего свой предмет, но в этой любви похожего на ботаника или зоолога, которые тоже ведь любят свои хвощи и червей.

В этой тоненькой брошюре мое внимание привлекли две темы.

Во-первых, нехарактерный для нашей цивилизации тип реагирования на вызовы времени. Даже не то чтобы нехарактерный, а редко замечаемый. Речь идет о частном, дисперсном, однотипном поведении, множестве одновременных добровольных ненасильственных актов, в совокупности меняющих макроситуацию (глава "Старая книга").

Вторая тема – отношение победившего течения к формальным моментам, к технологии выработки соборных решений (глава "Церковь в пренебрежении"). Речь идет о Соборе 1666-1667 гг., в изложении автора поразительно напоминающем нечто знакомое ("То, что требует целых месяцев, если не лет, упорной работы, массы документов, справок, свидетельств, археологических, исторических и филологических изысканий, собор выполнил в один день").

Эти две темы, сдается мне, как-то связаны и с последующей хромотой нашей государственности, и с очевидными рыночными достижениями старообрядцев при вялом, подчас еле бьющимся, как пульс дистрофика, характере нашего рынка, находящегося всегда в состоянии полузадушенности под мощной и слепой государственно-регулирующе-протекционистской компонентой.

Мне кажется, что качество текста позволяет увидеть еще множество тем, услышать множество перекликающихся голосов, почувствовать плотность мысли. Про качество языка я уж и не говорю. Известно, что чистая русская речь обладает целительной силой. Прием ее в больших количествах полезен всегда, тем более в нашем экологически сомнительном месте и времени.

Гр.С., 21 октября 1999