В минувшую субботу, утром, в лондонском отеле "Четыре времени года" (Four Seasons) один человек сказал другому: "Моя компания стоит 1,4 млрд. фунтов стерлингов". Его собеседник с восточной твердой вежливостью заметил, что она никак не может стоить более 950-ти миллионов. К ланчу они сошлись на том, что научно обоснованная цена составляет 1,2 млрд. английских фунтов стерлингов. Блиц-операция, длившаяся 3 месяца, была блистательно завершена.

Это, безусловно, событие недели. Да, да, именно неожиданная и успешная продажа Ричардом Брэнсоном (Richard Branson) 49-ти процентов акций Virgin Atlantic Airways сингапурским коллегам по авиабизнесу, уважаемым "Сингапурским авиалиниям" . В этом событии удивительным образом сплелись многие разноцветные нити, образовав поразительный узор.

Но сперва –факты.

Теперь детали и лирика. Вначале – детали.

Согласно договоренности, для обеспечения конфиденциальности стороны вступили в переговорный процесс без обычных в таких случаях финансовых советников. Позже “Сингапурские авиалинии” привлекли Credit Swiss First Boston. Брэнсон от начала до конца вел дело, используя лишь собственных специалистов.

Для "Сингапурских авиалиний" сделка является способом присутствовать (не физически, а финансово) на маршрутах Virgin (из Британии в США, на Карибы и в Африку). Кроме того, после подписания соответствующего договора и согласования соответствующих протоколов, сингапурская компания начнет продавать своим азиатским и американским клиентам билеты на трансатлантические рейсы в кассах Virgin в Хитроу.

Брэнсон же получает целый букет материальных и моральных выгод:

• он сохраняет менеджерский контроль над своим любимым, а в недавнем прошлом, самым любимым детищем, получая ресурсы для развития своего теперешнего фаворита, Virgin.com;
• он избежал широкой продажи акций Virgin Atlantic на открытом рынке. По мнению аналитиков, в случае floatation он бы столько не получил (хотя это, конечно, гадательно: другие аналитики указывают на ранее скрытую, а теперь реализованную премию владения акциями Virgin по сравнению с владением акциям других авиакомпаний);
• наконец, он утер нос своим вечным соперникам – British Airlines, акции которой упали на 21 процент немедленно после объявления о сделке, так сказать, материальное воплощение морального удовлетворения;
• ну и элегантный финальный штрих: было скромно объявло о приобретении Брэнсоном "небольшой доли" в покупателе его компании, самих Singapore Airlines.

Если есть время, сходите на Amazon.com, поройтесь в книжках о нем. Текст рецензии на его автобиографию находится по адресу:

Заглянув туда, вы увидите, что Брэнсон – персонаж совершенно жюль-верновский. В прошлом веке такая фигура была привычной, в этом веке они почти вымерли, уничтоженные перераспределяющим государством (об этом процессе хорошо написано у Хоппе, мой перевод его статьи см. на этом сайте, в "Библиотеке").

Вы можете прочесть про то, как он со своим воздушным шаром падал в алжирской пустыне (о чем много писали) и как он все-таки обогнул Земной шар (о чем писали меньше).

Про то, как он продал раскрученную студию Virgin Records, чтобы спасти Virgin Atlantic. Про то, как он отбивался от форменных наездов государственной, а потом квази-частной British Airways (в аэропорту Вашингтона я видел его самолеты с характерной эмблемой на хвостах и лозунгом по борту – NO WAY BA-AA -- протест против альянса British Airways и American Airlines). Про то, что он, будучи символом творческой успешной бизнес-непредсказуемости и турбулентности, является примерным семьянином (жена Джоан, двое детей, скромный дом в Лондоне, другой в Оксфордшире).

Брэнсон – это, собственно, то, что не вышло из Довганя. Понимаю, что сравнение хромает, что разного, может быть, много больше, чем подобного. Тут и политическая география ("то Британия, а то Россия – сравнил!"), и психология возраста ("Брэнсон-то, небось, начал в 16, первую Virgin-компанию создал в 18, а Довгань вон до каких годов штаны в ВАЗ'овском бюро протирал") и, наконец, разница в эпохах (старт Брэнсона пришелся на начало 70-х, Довганю не повезло, он стартовал много позже, когда бренд-мейкерство перестало быть инновативным видом бизнеса). Тем не менее, попробую настоять на своем. Первый и третий аргумент отметаю, ибо если в застойной социалистической Британии 70-х были возможны такие приключения, то тем более они должны были быть возможны в освобожденной России 90-х. Что до возраста, то, по-моему, в 18 лет неизмеримо труднее, чем в 28 или 38. Не только бизнес, вообще – все труднее.

Главный мой посыл не в этом. Из бизнеса идет повальное бегство. Особо желающих в Брэнсоны не видать. Более того, наблюдается ровно обратный процесс. Похоже, российские "реформы" вополтились, в конце концов, в огромный неудовлетворенный спрос на государственные посты. Ветви власти просто согнулись под тяжестью обитателей, висят чуть не до земли, кадровые комитетчики уже поставлены в качестве подпорок. Сколько желающих "помочь предпринимателям, облегчить условия ведения бизнеса"! На одного бизнесмена с десяток уже.

Проведем мысленный сопоставительный эксперимент.

Вначале условия. Неделю назад Mobil и Exxon подвели итоги программы снижения затрат после их слияния. Экономия оказалась на $1 млрд. выше расчетной, составив к концу этого года $4,8 млрд.

Теперь собственно мысленный эксперимент. Представьте себе, что сразу после этой победы Ли Рэймонд объявляет, что он решил оставить пост председателя совета директоров и главного управляющего Exxon'а и собрался от Аляски в Конгресс баллотироваться. И выдвигается, и побеждает. И идет в Конгресс, изучать в засушенных подкомитетах бюджетный процесс. На обед в столовую ходит, на письма избирателей отвечает. Ну, как вам такая картина?

Когда бизнесмен идет в политику, это значит – что-то не то. И не надо барсиков лепить про особенности периода. Этот вечно юный аргумент ложен уже в силу своей вечной юности. Если бизнесмен отправился на выборы, этому может быть лишь одно объяснение – это ненастоящий бизнесмен. Знаю, будут опровергать, настаивать: да вы только взгляните на наших бизнесменов, "крепость черных мясов просто наводит изумление, щиток – игла!" Ну что ж, если эти, взправдавшние бизнесмены в парламентарии подались, стало быть – ненастоящий парламент.

Похоже, как только мы берем уровень чуть выше бытового, мы все еще имеем дело с ненастоящей страной.

Ну а бытовой уровень?

Помню раньше, до исторического материализма, главные "живорыбные садки" в Москве были на Балчуге, потом – в рыбном на Пятницкой. Сейчас тот рыбный вернули конторе водочного фабриканта, точнее его потомку, бывшему комитетчику (сей факт он сам огласил в рекламном телеинтервью, интересная концепция этакой выборочной реституции собственности!). Теперь живорыбные садки есть, к счастью, на многих рынках, в частности на тот, куда ходим и мы. Кефаль, форель, судак, сом, карп простой и зеркальный, щука и даже сгинувшая в эпоху народнохозяйственных планов стерлядь. Перечень неполный, есть еще такие, которым названия не знаю.

В прошлую субботу у одного из таких садков на нашем рынке, аккурат, когда Брэнсон начал переговоры в лондонском отеле “Четыре времени года”, мы с женой приценивались к живой рыбе. Почтенная торговка считала, что ее блестящий трепещущий товар стоит 70 рублей за килограмм (около 3 долларов). Мы вежливо, но твердо сказали, что он никак не может стоить больше 50-ти рублей. "Ладно, берите за шестьдесят! – сказала опрятная румяная рыбница и, увидев, что мы переглянулись, добавила: “Вы выбирайте, а потом подите погуляйте, я вам ее почищу".

Судя по скорости сходимости, на бытовом уровне бизнес-культура и культура коммуникаций в России – не хуже брэнсоновских.

Что пугает, так это поразительное единодушие всех без исключения новоиспеченных депутатов, с каким они рвутся "немедленно начать принимать законы, так необходимые для развития экономики".

Но живая рыба – не экономика. Живая рыба государственной заботы не выдержит, уйдет.

Не знаю, полагается так в интернете или нет. Но, в конце концов, сайт – частный, , уж точно не СМИ. Читают немногочисленные друзья и знакомые, для них и пишу. Так что, храни вас Бог, а я не виноват.

Дорогой Львин! Прими мои искренние поздравления с Днем рождения! По просьбам твоих друзей здесь, в России, передаю для тебя стихотворный привет (говорят, можно передавать и музыкальные, да пока не знаю как). Эту песню ты, конечно, узнаешь, автор тебе тоже знаком. Думаю, что у него был вполне конкретный и личный повод, какое-то дружеское распитие горячих напитков, так греющее душу в холодное время года. Но если бы он знал, как он попал своим текстом, как говорит молодежь, в тему! Итак, Львин, держи подарок:

Это, как сам понимаешь, дойдет к тебе по воздуху. Пока оно плывет над холодной и пустой Атлантикой, высылаю другой подарок, на сей раз от меня. Я его выудил из своей Картотеки, вещь старинная, поэтому для верности шлю подземным туннелем через Лондон и Бомбей.

Иоанн Златоуст.