Сегодня выставляю статью замечательного чилийского экономиста, политика, государственного и общественного деятеля – Хосе Пиньеры. Ее перевод мне прислал Ю.В. Кузнецов, человек разносторонний, поразивший меня еще при знакомстве.

Он появился "самотеком". Пришел в ИНМЭ, лет тому уже шесть назад, сказавши с порога удивительное – что слышал, но хочет сам начитаться, что наука интересна ему более других занятий, что из всех наук он, после своего прикладно-математического вэ-эм-ковского образования, остановился на экономической теории, а в последней наиболее убедительным и перспективным ему кажется австрийское направление.

Но вернемся к переводу Юрия Владимировича.

Автор переведенной им статьи был в числе тех самоотверженных лекторов, которые читали лекции на, кажется упоминавшемся здесь приват-семинаре, организованном Виталием Найшулем и чилийскими политиками и экономистами в 1991 году. Все эти лекторы были, что называется, штучный товар, сплошь бывшие acting ministers многочисленных пиночетовских правительств. Даже на их фоне Пиньера выделялся каким-то невероятным интеллектом и умением объяснять "на пальцах" нетривиальные места экономической теории. В ряде случаев такое умение есть критический ресурс государственной машины. Когда забастовали было рабочие медных разработок, военные, поглядывая на "презeденте", вознамерились было вмешаться. На что "презеденте" велел погодить, призвавши на совещание Пиньеру, который в ту пору был министром труда. Пиньера "на пальцах" объяснил им суть трудового конфликта, походя навсегда убив все левые интерпретации рынка труда, добравшиеся даже до голов чилийских военных. "Вот моя секретарша – привел он пример. – ее зарплата состоит из двух частей. Во-первых, она умеет выполнять стандартный набор секретарских функций. Это, надо сказать, меньшая часть ее зарплаты, так как эти функции умеет выполнять любая секретарша, которую поставляет рынок. Но! Поскольку она уже много лет у меня секретарша, она имеет для меня ценность иного рода. Она знает мою жену и детей. Более того, она понимает, когда я могу поговорить с ними, а когда нет. Она знает, где меня можно найти в выходные и на праздники. Более того, она знает мои приоритеты – с кем из тысяч абонентов нужно связывать в пожарном порядке, а кто может и подождать. Словом, она поставляет мне неизмеримо более ценный продукт, чем стандарт секретарских умений. Я ценю ее и дорожу ей. Трудовой (так называемый трудовой, а на самом деле типичный торгово-переговорный) конфликт возникает вокруг вопроса о цене этой специфической части. В предельном случае наниматель отказывается ее учитывать и оплачивать. В ответ работник может сказать – ну и пожалуйста, тогда я эти умения и не поставляю. Но так бывает редко. Потому что работник, чтобы ни завывали марксисты и троцкисты, – нормальный человек, хочет работать и может. Он понимает, что без этой второй части его умений, назовем ее творческой, никакое производство не возможно, все остановится. Он бастует для того, чтобы принудить работодателя вступить в переговорный процесс именно по этому вопросу. И работодатель вступит, причем именно тогда, когда потери от простоев приблизятся к его оценке тех затрат, которые он понесет, если согласится оплачивать "творческую" компоненту. Но как только вы, многоуважаемые летчики и танкисты, вмешаетесь, он решит, что ее оплачивать не обязательно. Тогда ждите (а) возобновления забастовки и форсирования уровня насилия и (б) роста числа забастовок в других отраслях, так как предприниматели увидят вашу реакцию и решат, что они теперь бога за бороду ухватили".

И военные, будучи людьми неглупыми, дали сторонам договориться. А коммунистических горлопанов, которые могли бы на московские деньги мутить воду со стороны трудовых коллективов, "презеденте" кого посадил, но больше выслал. Причем высылке, ввиду особой жизненной приспособляемости, подверглись интеллектуалы, поклонники Сартра и Мао, а проще говоря – обеспеченные демагоги из кафе, десятилетиями вздыхавшие по поводу засилья буржуазного духа. Пиночет, дав возможность стране работать и зарабатывать, убил социализм на очень глубоком уровне. Мера ненависти государственников всех мастей, как видим, соответствует величию его подвига.

Кроме этого выступления на совещании, я помню еще два чуда Хосе Пиньеры, небезынтересных в свете прошедших у нас реформ. Одно я бы назвал чудесной храбростью, а другое – чудом уважения к своему народу.

Первое – он согласился сесть в тюрягу в случае провала своей реформы (а предлагал он ее "презеденте" на свой страх и риск, выполняя общее поручение Пиночета разработать такую экономическую систему, которая бы стратегически подорвала бы корни всяческого социализма).

А второе – это, когда в 1981 году он в течение почти трех месяцев каждый день по телевидению объяснял, что будет происходить и отвечал на вопросы звонивших в студию телезрителей. И напомню, у него не было возможности сослаться ни на чей положительный пример или удачный опыт, или даже свалить все на злых дядек из Вашинтгона.

Может быть, для успеха реформ достаточно пары таких пиньер – чтобы без советников могли по существу отвечать на вопросы? Хотя, наверно, для этого сначала надо научиться смотреть в глаза, это даже прежде профессионализма (представьте себе какого-нибудь Каспарова или там Зидана, который здорово выступает на пресс-конференции, но в матче за него должны работать "эксперты", а ведь политика, как и бизнес, требует личных качеств не в меньшей степени, чем спорт или искусство).

Чилийская тема присутствует на этих страницах не случайно. Небезразлична мне эта страна. Это было первое место на Земле, где я не видел праздных людей.

Но нет худа без добра. Статья Пиньеры, предлагаемая вашему вниманию, значительно толковее (даже в деталях) обстоятельной, но совершенно неудобочитаемой книжки Чейре. Только и вспомню, что поразительные факты из предисловия к ней, написанные бывшим (правым) депутатом – в 1973 году пенсионер, вышедший в отставку с государственной службы, а также состарившийся журналист (!) получал пенсию, в три (!!) раза превышавшую пенсию пожилого человека, проработавшего в "частном секторе", то есть обычного человека. Еще бы, этот привилегированный пенсионер состоял в престижной Национальной кассе государственных служащих и журналистов (!!!).

Но по-настоящему все достоинства распределительной системы могли оценить депутаты парламента. Они установили сложнейшую мощную систему накидок, поправок, льгот и исключений. Применялась эта система к их собственным пенсиям, в результате чего депутаты могли получать невероятные пенсионные выплаты, в разы превышающие обычные, вздумай они уйти "в отставку" – вне зависимости от возраста (!!!!), даже если их депутатский стаж насчитывал несколько месяцев (!!!!).

Воистину, социалистическая идея – мощнейшая сила, а механизм государственного социального обеспечения – замечателен по своей эффективности. Это такое завоевание, которое просто так не отдают.